"Убить судью" - роман-комикс поколения, которое сформировалось под воздействием рекламы, воспоминаний об имперском советском детстве, плохой экологии, ритуальных заклинаний путинского режима и дворового кодекса чести и МТV. Он работает на атомной станции снайпером - но стрелять ему придется не в диверсантов, а в судью: в финале тот не назначил решающего пенальти в пользу сборной России. Вместе с ним на акцию возмездия выезжают его друзья - Хот-Дог, Пепси и Наташа. "Убить судью" - первый роман братьев Пресняковых про приключения великолепной четверки. Продолжение следует!!! Братья Пресняковы, Олег и Владимир, в недалеком прошлом - университетские преподаватели из Екатеринбурге, лидеры Театра имени Кристины Орбакайте, а сегодня - самые востребованные в мире русские драматурги после А.П.Чехова, авторы пьесы "Терроризм", идущей в шестнадцати странах. Полуголые, в металлических ошейниках и набедренных повязках из противогазов, люди-макаки скачут по сцене, заставленной пальмами из металлолома, - не надо часто ходить в театр, чтобы представить, как выглядел бы "Убить судью" в постановке режиссера Серебренникова. До 2005 года Олег и Владимир Пресняковы гремели как поставщики драмматериала для грубой экспериментальной буффонады: "Терроризм", "Пленные духи" и "Изображая жертву". К счастью, у их нового текста есть охранная грамота - подзаголовок "роман". Главный герой и рассказчик - снайпер на атомной станции в маленьком городке. Хот-Дог и Пепси, охранники на платной автостоянке, и Наташа, директор торгующего невестами агентства "Амур-транзит", - его друзья и бывшие одноклассники. Вчетвером они смотрят финал чемпионата по футболу: наконец-то туда прорвалась сборная России. Арбитр-иностранец не назначает решающего пенальти в нашу пользу; и на этот раз криками "Судью на мыло" он не отделается. Четверка засекает его в Анталье и вылетает туда немедленно. "Убить судью" можно продавать как "остросюжетный роман", но это было бы таким же грубым искажением сути текста, как серебренниковская сценография. Скорее эта книга похожа на паленый видеомагнитофон, воспроизводящий тряпочную копию третьеразрядного голливудского фильма, на которой видно, как перед экраном мельтешат какие-то расплывчатые силуэты. Эти тени как раз и есть пресняковские герои: мутанты, генетический мусор, существа из какого-то - далеко уже даже не второго - мира, весь смысл которого состоит в бесконечном тщетном воспроизведении "первого". Достоверно известно, что Одиссей, когда ему понадобилось разговорить немых призраков в Аиде, напоил их теплой кровью. Никто не знает, какое меню составили для своих теней братья Пресняковы, но те также согласились дать им интервью. Монолог снайпера - мутный поток сознания, накатывающий волнами, ритмично. Текст, изобилующий перепадами давления, то очень плотный, то совсем разреженный, производит впечатление очень естественного. "Из моей жизни исчез спонтанный, бурный секс без предварительных ухаживаний и обработок партнера… Я его вырублю! …Французскую революцию делали люди с аурой цвета индиго". Обрывки воспоминаний, эпизоды экшн, нелепые откровения, цитаты из рекламы и MTV, сомнительные сведения, разговоры с собаками на паучьем языке. "Давай тут, знаешь, резню не будем устраивать… Донт сэй ю лов ми, донт сэй ю нид ми, донт сэй ю вонт ми - итс андестуд!… Какой смысл тут работать, какой смысл жить, если у нашей страны даже футбол на таком уровне! …Арыг, аргы, каук це!" Пресняковские герои - зомби. Постоянные потребители искусственных продуктов - пищевых, культурных и идеологических, - они чувствуют себя обязанными соответствовать какому-то стандарту или кодексу - патриотическому, рекламному, советскому (из детства), контркультурному, национальному, сексуальному, дворовому. Это безусловно трагическое зрелище; но в силу того что зомби выполняют несколько программ, часто взаимоисключающих, одновременно, наблюдать за ними скорее смешно. В "Судье" есть хорошая сцена, где герои неожиданно соглашаются на предложение новой подруги раздеться с ней вместе под музыку в турецком ресторане и получить за это деньги. Им хочется и посмотреть женский стриптиз, и самим попробовать мужской, и эпатировать турок, и доказать себе, что они ничего не боятся, и заработать, и убить судью, и выйти сухими из воды, и бесплатно поужинать. Террористы они или жертвы - непонятно. Братья Пресняковы, часто эксплуатирующие эту оппозицию, очень хорошо знают, что роли в ней нестабильны: террорист может изображать жертву, а жертва - террориста. Между ними мутные отношения. При всем комизме персонажей "Убить судью" не назовешь сатирой; авторы явно испытывают нежность к своим мутантам. Их рассказчик - Пьеро-мутант, время от времени силящийся припомнить тот оригинал, по чьему образу и подобию создан; но он настолько не первая копия - и так много, по цепочке, накопилось искажений, - что трудно с определенностью сказать, о каком именно оригинале идет речь. Братья Пресняковы намутили бойкий и смешной роман; очень точный по языку, с запоминающимися "бабакой-собакой", "Амур-транзитом" и "пироженками"; у них беспримерный нюх на место действия - трудно было придумать более верные декорации для этих людей, чем автостоянка на задах АЭС и отель олл-инклюзив в Анталье. Братья коноводят в "новой драме", их имена гарантируют аншлаги; в рубрике "Театр с Еленой Ковальской" пишут, что они самые востребованные на сегодняшний день в мире русские драматурги после А.П.Чехова. Все это хорошо, но было бы обидно, если б они всю жизнь испытывали стокгольмский синдром по отношению к террористам из экспериментального театра; их лингвистические репродукции мутировавшего мира достаточно ярки и захватывающи, чтобы не дублировать их беспардонно навязчивой сценической образностью. Осенью братья обещают продолжение "Судьи" - второй роман о приключениях Снайпера, Пепси, Хот-Дога и Наташи. Театральным завлитам просьба не беспокоиться. Лев Данилкин